ОБЛОЖКА СТАТЬИ ШКОЛА ФОТОКЛУБ КОНКУРСЫ ПРОЕКТЫ ГАЛЕРЕЯ КАТАЛОГ ССЫЛКИ ОПРОСЫ О ЖУРНАЛЕ ПОМОЩЬ САЙТУ ФОРУМ ПОИСК ADMIN

Александр Лапин. "Поцелуй. Женская сумка"


ДАЙТЕ ВЫГОВОРИТЬСЯ, ПОТОМ ПОГОВОРИМ



Александр ЛАПИН



Публикация посвящается памяти А.И.Лапина



Почему я учу людей фотографии вместо того, чтобы зарабатывать деньги или заниматься каким-нибудь другим, не менее почтенным делом?
Правда, я еще иногда и фотографирую. Но никто никогда не спросил: «Почему ты фотографируешь?». Обычно говорят: «Почему ты учишь? — и добавляют — Ведь научить фотографии нельзя, лучше бы ты фотографировал».


И действительно, многим было бы лучше от этого, я человек неудобный, слишком упрямый, слишком уверенный, если не в себе, то в каких-то своих взглядах. А это обычно не любят. Иногда приходит коллега и говорит: «Ну что такого ты знаешь, чего не знаем мы? Ну, объясни, пожалуйста!». При этом почему-то дает мне на все объяснение ровно 15 минут.

Я занимаюсь с людьми по несколько лет и никогда не знаю точно, смогу ли я объяснить им, а они понять объясняемое. Слишком сложен сам предмет, жизни человеческой может не хватить только на то, чтобы понять, что такое искусство. А уж, чтобы еще и сделать что-то...

Прежде всего, нужно оглядеться вокруг, все ли хорошо и правильно в нашем фотографическом царстве-государстве. Все-таки после 10 лет перестройки многие ужасные драконы должны были потерять все свои вредные головы.

Дракон идеологии больше не диктует свое. Правда, старое доброе «Как все хорошо, никаких проблем» теперь звучит иначе: «Как все плохо, хуже не бывает, сплошные проблемы». Но уж во всяком случае, фотографировать теперь можно все, что угодно (если, конечно, бандиты не убьют, и ОМОН не разобьет камеру об асфальт). И даже не просто «что угодно», а что похуже, пострашней. В своем фотографическом эксгибиционизме мы дошли до последней крайности, постоянно вынимаем из штанов что-то новое — «кому проституток, кому наркоманов. А вот малолетние проституточки, посмотрите какие хорошенькие, покупайте!».

Но все равно завтра найдется кто-то, кто предложит страшней самого страшного. И этому, естественно, нет предела — «а вот еще страшней, а вот самое страшное!».

Другой дракон — вкусовой диктат единственного на всю страну журнала и группы искусствоведов в штатском тоже вроде низвержен. Но на его костях пышным цветом расцвел такой вкусовой беспредел, что старое доброе время вспоминается с ностальгией. Раньше пошлость насаждалась идеологией, а теперь она прет отовсюду сама, даже удобрять не надо. А как было хорошо и понятно: все, что публикуется или гипотетически может быть опубликовано в «Советском фото» — это плохо. Значит, все, чего там не принимают — хорошо, по крайней мере, не настолько банально, плоско и эстетически стандартно, чтобы быть там опубликовано.

Искусствоведы потеряли интерес к фотографии, сам журнал заметно помягчел — стал публиковать обнаженную натуру, сначала выше пояса, а потом и ниже...

Казалось бы, перестройка должна разрешить все проблемы нашей фотографии: полная свобода, отсутствие идеологической цензуры, не позволяющей в годы советской власти фотографу снимать реальную жизнь реальных людей, наконец, снятие запрета показывать природные катаклизмы, катастрофы, демонстрации и забастовки. Что еще нужно журналисту? Все оказалось не так просто.

Нельзя сказать, что фотография в прессе претерпела качественный скачок, стала гораздо умнее или художественно полноценной. По сути, она оказалась в том же положении, что и художественная литература: писать можно о чем угодно и как угодно, невообразимое количество тем и проблем, ранее запретных и как бы несуществующих, доступны. Не надо использовать язык Эзопа и держать фигу в кармане, наконец-то можно писать умно и глубоко. Однако глубоких и умных произведений за годы перестройки не появилось, или, во всяком случае, появилось недостаточно. Многие из тех, кто раньше говорил: «Я бы написал прекрасную и правдивую книгу, но кто же ее опубликует?», попали в очень сложное положение. Теперь, наконец-то можно — садись и пиши! Не получается…

Великая борьба между любителями и профессионалами закончилась окончательной и бесповоротной победой последних. Они научились зарабатывать деньги, работают на западные журналы. Поскольку за откровенную ложь никто больше не платит, многие стали снимать не от третьего лица, а от первого, своего, человеческого, то есть с некоторой искренностью. Некоторые, я искренне восхищаюсь их мужеством, правдиво снимают войны и конфликты, за что их, естественно, убивают.

В общем, профессиональный уровень пресс-фотографии вырос довольно значительно.

Что касается искусства фотографии, нет таких журналов, которым бы это искусство было нужно. Да и нет такой фотографической культуры, чтобы появились такие журналы и потребовалось именно искусство. При столь быстрых переменах и обилии информации такая задача возникнет много позже, когда придет время осмысления.

Короче, профессионалы со своей задачей, в общем справляются.

А что же любители, когда-то настаивавшие на том, что только они владеют тайной искусства. Нужно сразу сказать, если профессионалы многому научились у любителей (недавно один мэтр фотожурналистики объявил, что качество его отпечатков достигло необыкновенных высот, он долго экспериментировал с проявителями и печатает с «точкой»), то фотолюбители, по-моему, не научились ничему. По крайней мере, профессионально выполнить заказную работу большая часть просто не в состоянии. А если и делают, то плохо. При этом так и говорят: «сделал халтуру», нисколько не стесняясь тем, что «халтура» это совсем не то, что делается левой ногой, настоящий профессионал сделает ее наверняка добротно и даже не без некоторого изыска.

Не менее великий спор — можно ли искусством зарабатывать деньги, решен сегодня однозначно: деньги зарабатывают или пытаются зарабатывать все. Именно поэтому денег в стране не хватает и все ходят голодными. Что-то я давно не слышал о таком фотографе, который заявил бы сразу — мои карточки не продаются, мне хватает заработка сторожа (охранника, торговца), а карточки — это для души. Наоборот, продается все, дело только в цене, кто умеет, запросит 500 долларов, а человек, приехавший в Москву с чемоданом засвеченной фотобумаги, отдаст и за 5. Короче, дракон с потребительской корзинкой в зубах сегодня для многих самый страшный.

Но есть еще один — чудовищное невежество и отсутствие культуры в массе самих фотографов. Оно не только не уменьшилось, наоборот, стало гораздо больше.

Раз можно все, нечего ограничивать себя какими-то рамками. Да и некогда книги смотреть или заглянуть в историю искусств, спешить надо. И все спешат...

Давно мечтал заставить хоть кого-то прочитать книгу по рисунку для начинающих художников, очень советую, весьма полезное чтение. Простая, казалось бы, мысль закончить сначала филологическое или искусствоведческое отделение, а потом уже стать фотографом почему-то никому в голову не приходит.

Пренебрежение фотографическим образованием оборачивается отсутствием культуры, как среди самих фотографов, так и в обществе в целом.

Некоторые фотографы со всей серьезностью открывают велосипед, наивно полагая, что велосипед — это и есть искусство, коль изобретен он ими в муках бессонного творчества.

Некоторые, ковыряясь в собственном носу, доковыриваются до таких глубин мироздания, что буквально цепенеют от ужаса и восхищения от своей гениальности.

Появился новый вид фотографии — фотография оральная (через рот). И действительно, стоит вроде нормальный человек у своих снимков и буквально часами на полном серьезе талантливо рассказывает о том, что его фотографии на самом деле означают, и что он хотел ими сказать. Многим это нравится. При этом чем хуже сами фотографии, тем более заумна и нашпигована мудреными словами речь оратора. Тем сильнее играют желваки на скулах поклонников, а поклонницы, как им и полагается, испытывают оргазм от чего-то большого и настоящего.

Некоторые особенно умные головы просчитали все варианты конъюнктуры, прекрасно вписались в условия западного фотографического рынка и теперь стоят за прилавком этого самого рынка где-нибудь в Нью-Йорке или Амстердаме и торгуют своим талантом (если он, конечно, был, талант) или, по крайней мере, обаянием. Их снимки, конечно, сильно отличаются от тех, которые делались когда-то «для себя» или «для души». Какая душа, если платят зелеными, кому она нужна! Если просвещенный Запад решил, что искусство умерло, так нечего стесняться, можно спокойно лягать бедный труп ногами или резать его на члены.

Ах, члены — это верняк! А еще можно заголиться и показать им что-нибудь эдакое. Женские тюрьмы, детская проституция, да что угодно, лишь бы пострашней!

И никакого сострадания к тюремным сиделицам или маленьким путанам! Гуманизм умер, искусство умерло, вообще все умерло, остался один постмодернизм.

В России есть все: и проститутки и наркоманы, Раз есть такие проблемы, наверное, нужно их показывать и обсуждать. Но если фотографом движет не боль и сочувствие, а элементарное желание заработать на этом несчастье, лучше за такие темы не браться.

Нет такой человеческой гадости на просторах нашей родины, которую не стоило бы сфотографировать. Наоборот, скорее нажимай на спуск, чем гаже, тем лучше, больше заплатят. Да, мы такие, русские, нет — мы еще хуже, мы хуже всех, мы самые худшие. Вот вам, вот еще почище! «Только не тошните, пожалуйста, в мою сторону, я-то здесь при чем, я просто фиксирую то, что происходит».

Можно подумать, что это очень легко — понять, что же реально происходит, гораздо легче, не задумываясь, показывать пену и грязь на поверхности.

Вот человек в провинциальном городе работал в бытовке, ездил по домам и снимал людей в разных позах и позициях. Заказчикам нравилось оттягиваться перед камерой, да почему бы и не оттянуться, ведь фотограф и сам такой же, свой в доску. И эти фото на память, эти голые люди, даже в штанах они все равно голые, доверившие фотографу свою, надо сказать, очень неприглядную духовную наготу (а ведь именно в этой наготе разоблачительная сила этих снимков) оказались за границей, естественно, имели там успех и вернулись домой как образец высокого фотоискусства, а некто даже заметил, какая изумительная композиция у этих снимков: «Смотри, — сказал он — вот эта нога идет сюда, а эта — туда». По-человечески я даже рад успеху этого фотографа: съездил за границу, что-то заработал. Может быть, мои взгляды на его нравственную позицию кому-то покажутся устаревшими (он опубликовал свои снимки, я бы не стал этого делать ни при каких обстоятельствах), пусть так, но скажите мне, ради Бога, при чем тут искусство? Если оставить в стороне нравственность и мораль, это чисто документальные снимки, довольно грамотно снятые. Их слишком много, но среди них есть действительно неплохие в своем жанре. Страшно другое — тот шум, который подняли вокруг этого. Перехвалили человека, задурили ему голову, а ведь он, несчастный, всерьез поверил в свою гениальность.

Хороший ли он фотограф, пусть — самый лучший, мне не жалко. Только поживем-посмотрим, сделает ли он что-нибудь еще.

Я могу снять любимую женщину на горшке, каких только не бывает фантазий. Но одно дело снять, совсем другое — показывать публике. Это уже откровенный цинизм.

Наш бытовой гений, конечно же, предал своих героев, свою родню, свою родину, если под родиной понимать не бетонную бабу-памятник, а близких тебе людей и улицы.

Кстати, о горшке. Молодым, мечтающим о славе, могу посоветовать установить камеру в общественном туалете и показать миру процесс дефекации по-советски.

Не забудьте художественно изобразить очищение без туалетной бумаги при помощи пальца .

В те годы, когда я писал это, туалетное обслуживание не достигло еще необходимого совершенства. Поэтому каждый обходился как мог: кто газетой, а кто и по старинке — пальцем.

Запад опять вздрогнет, и будет рыдать, выставка в Париже обеспечена.

Бедная фотография, которая питается своими же творческими экскрементами, замкнута на себя, извне не потребляет и ничего вовне не производит! Правда, иногда ее приглашают в какой-нибудь западный дом на фотообед или ужин.

Но исключительно как бедную родственницу, ведь они там обязательно добрые.

Но все равно сзади стоят лакеи, смотрят, чтобы ложки не украла. Подкормят немножко нашу Золушку, и вернется она в свой Урюпинск королевой фотографической красоты. Не всего, конечно, мира или там Европы, нет — своего города.

Да и то ладно, лишь бы бедняжка не плакала, не жаловалась: «Дайте мне то, дайте мне это! Ничего-то у меня нет, не в чем к людям выйти. Вот сижу за печкой и печатаю».

Вот еще один деятель берет фотобумагу и мажет по ней чего-то красками. Казалось бы, что тут особенного: хочешь и крась. Но оказалось это не просто так, это новое направление, это прогрессивно, это... Кончилось тем, что наш деятель объявлен лучшим фотографом года. Пускай — хоть Вселенной, не жалко ведь, но, господа хорошие, как это скучно! Во-первых, здесь нет ничего нового, десятки лет назад на Западе уже выходили книги с подробным описанием процесса.

Известно, какие фирмы делают такие краски или виражи, известно, как ими пользоваться, чем мазать и по чему. Во-вторых, большой вопрос, прогрессивно ли это. В-третьих, по моим наблюдениям, такими вещами занимаются люди, которые не умеют, как следует ни снимать, ни рисовать. Этакий кентавр — голова и копыта фотографа, а хвост — художника. Очень просто, нужно было показать эту живопись, скажем, в каком-нибудь детском изокружке. Я думаю, там бы человеку грамотно объяснили, как пользоваться красками, и для чего они нужны.

Господи, как же скучно! Понятно, что фотографический Союз, который никак не может вырасти из фотолюбительских штанишек, разбираться в живописи и во всяких непонятных вещах не умеет и не должен уметь. Страшно другое, мне говорят: «Было международное жюри, сам месье Лемани...». Какой Лемани, это что редактор «Советского фото» во французском варианте, как единственный человек в стране, которому дано право решать, что хорошо, а что плохо. «Это пойдет, это не пойдет, а это мы берем на обложку». Была вкусовщина журнала, а теперь опять вкусовщина заезжих западных деятелей.

Месье оказался вежливым человеком, его попросили выбрать что-нибудь — он «что-нибудь» и выбрал, не смог отказать. А что он на самом деле при этом думал — неизвестно, а главное — неинтересно. Просто его именем прикрылись.

Доживем ли мы когда-нибудь до того, чтобы не смотреть в рот очередному фотографическому начальнику, будь он из Парижа или Москвы, а самим мнение иметь и, более того — его отстаивать. Окажется твое мнение правильным, выиграешь, уважать будут, ошибешься — лицо потеряешь. Конечно, страшно, легче внимательно следить за тем, что происходит у них. Правда, при этом один вопрос остается без ответа: да, мы отстали в силу многих причин, но должны ли мы в точности повторять западный путь развития фотографии со всеми его колебаниями и тупиками?

Все говорят о собственном пути в фотографии, кто не мечтает о том, чтобы открыть что-то новое и удивить весь мир. Но ведь создание нового предполагает развитие старого, а не его отрицание. А может, подождать с открытиями, просто посидеть, подумать. Разобраться в своем хозяйстве, может, что-то оригинальное и было, да упустили, проглядели. А то ведь с грязной водой можно выплеснуть и чистого фотографического младенца. Ведь были мастера, были. До войны — школа Родченко, потом — военная фотография, в наше время — фотографы-шестидесятники и подготовивший их расцвет любительской фотографии в клубах 30 лет назад.

Нет, плохи, очень плохи дела в нашем фотографическом отечестве. А кто же, скажите, виноват во всем этом: вы или я? Отвечаю: вы за себя решайте сами, а в чем я лично виноват, знаю прекрасно. Где-то не высунулся, куда-то не всунулся, где-то промолчал, а где-то кричал, да не то. Плохо учил, плохо объяснял. Нужно на улице останавливать прохожих и им... Что, не хотят слушать об искусстве? Можно связать, чтоб не убежали. А можно и того, палкой по голове, совсем не больно, лишь бы сидели спокойно. Чего не сделаешь для искусства!

Действительно, некуда нам спешить. Сначала нужно поднять свою фотографическую культуру. Кстати, именно в этом я вижу главную задачу Союза. Не в устройстве выставок типа «отчетная выставка нашего фотоклуба», даже, если эта отчетная выставка висит в ЦДХ, а в фотографическом просвещении, в работе с культурой. Необходимо представить публике то действительно ценное, что имеется в нашей фотографической культуре и культуре Запада, что составляет классику фотоискусства. И объяснять, объяснять, объяснять. Чтобы понять, чем велик Картье-Брессон или Куделка нужны десятки книг и выставок. Нужна большая работа. И никакой спешки, И еще нужно учиться и учить. Хоть и неблагодарное это дело — учить кого-то.

Что из того, что некоторые мои бывшие ученики приобрели сегодня европейскую известность? А может быть, они это сами, того? Другое дело — один, хорошо переварив идею, которую я ему растолковал у себя дома, и, сделав на ней карьеру, больше не приходит. Хорошо, хоть на людях здоровается. Другой предал свой талант, отказался от всего, что делал раньше, хорошо все просчитал, и довольно быстро стал модным на Западе фотографом. Одна его работа, это уже не фотографии — работы, стоит больше, чем я зарабатываю за год. Третий, наоборот, приходит часто и говорит долго и обстоятельно о чем угодно, но не о том, что он делает. Эта тема как бы запретна. Да и не нравится мне его сегодняшняя фотография по той простой причине, что она имеет большой успех и нравится всем. А я страшно не люблю всем нравиться, и никогда к этому не стремился. Один из моих учеников стал священником, другой бизнесменом, один живет теперь в Америке, другой — в Голландии. А еще один умер от рака. И пережить такое было очень трудно. Конечно же, я их всех люблю, даже тех, кто ничего не понял или вообще бросил фотографию.

Нужно большое мужество, чтобы взять на себя ответственность учить других. Чтобы определенно сказать «это хорошо, а это плохо». Очень тяжело суметь заставить людей делать то, что ты считаешь правильным. Они внутренне сопротивляются, при неудаче у многих возникает комплекс неполноценности.

Парадокс заключается в следующем — чтобы научить, нужно сначала найти того, кто хочет научиться. То есть такие поиски должны быть с двух сторон. Многие говорят; сейчас все доступно — книги, выставки, западные журналы. Кому было очень нужно, смог найти все необходимое и двадцать лет назад, сегодня это неизмеримо легче. Короче — кто выплывет, тот и научится плавать. А кому не суждено, нечего на них время тратить. В этом много правды, я понимаю. Но не отступаю. Может быть, причина в том, что мне-то никто ничего не объяснял и не помогал понять. А помогли мне только книги, упрямство и любовь к фотографии. Существует такая таинственная вещь как талант фотографа. Это не пресловутое умение видеть или владение техникой, именно талант, данный от Бога. Можно быть прекрасным художником или журналистом, но не фотографом. Есть же люди, которые патологически не способны к музыке, они просто не слышат ее. Есть и такие, которым я бы вообще не советовал заниматься фотографией, разве что для домашнего альбома.

Бывают фотографии, до того прекрасно напечатанные, сделанные, что просто дух захватывает. Но осторожно, это фотографии-обманщицы, они подобны некоторым красавицам, которые хороши только издали. Когда дыхание восстанавливается и проходит первое восхищение, становится ясно, что под слоем пудры и румян в лучшем случае просто ничего нет. Это всего лишь умелое использование техники, мастерство ремесленника, искусство макияжа.

Но, к счастью, бывает и, наоборот, под простенькой внешностью скрывается настоящая красота, неумело, плохо напечатанный снимок оказывается необычайно глубоким и умным. Технике, в том числе и технике печати можно научить довольно быстро. Умение же мыслить фотографически дается избранным, научить ему невозможно, только развить, усилить, направить. Но это уже великое дело.

А вот чему можно научить — если не настоящему пониманию (это тоже талант, но относящийся к другому человеку — зрителю); то хотя бы уважению к серьезной фотографии. И это не менее важное дело. Потому как имеет прямое отношение к фотографической культуре отечества нашего.

А почему я учу людей фотографии — не знаю, просто нравится...

1995 © Александр Лапин

Что ещё можно сделать:
Обсудить статью на Форуме >>>
Посетить сайт автора >>>

[ Адрес этой статьи в Интернет: http://photo-element.ru/analysis/letstalk/letstalk.html ]

ОБЛОЖКА СТАТЬИ ШКОЛА ФОТОКЛУБ КОНКУРСЫ ПРОЕКТЫ ГАЛЕРЕЯ КАТАЛОГ ССЫЛКИ ОПРОСЫ О ЖУРНАЛЕ ПОМОЩЬ САЙТУ ФОРУМ ПОИСК ADMIN

Все статьи, опубликованные на этом сайте защищены Частью 4 Гражданского Кодекса Российской Федерации. Запрещено полное или частичное копирование материалов без согласия их авторов. Незаконное использование материалов сайта влечет за собой административную ответственность в виде компенсации в размере от 10.000 рублей до 5.000.000 рублей [Ст. 1301, 1250, 1252, 1253 ГК РФ]. При согласованном использовании материалов сайта обязательна активная ссылка на «Виртуальный Фотожурнал ХЭ» и указание авторства.

All Rights Reserved. © 2003 - 2013 Хулиганствующий Элементъ