Публикация посвящается памяти А.И.Лапина

Ежегодно в мире издается огромное количество фотографических книг. Прежде всего, это объемные монографии известных фотографов. Чаще всего в таких изданиях левая страница остается пустой, а единственная фотография расположена справа. Таким образом, все работы одинаково выделены и не нужно ломать голову, как подбирать снимки для разворота. Правда, остается проблема взаимодействия снимков при перелистывании, но на нее обычно просто не обращают внимания. Такой макет можно обнаружить во многих монографиях Брессона, Кертеша, Куделки, Груайяра и других.

Иногда монографии строятся на одних разворотных фотографиях. И это при том, что разворот — конечно, наихудший вариант для фотографии, а в большинстве случаев самый верный способ убить ее. Понятно желание поразить читателя большим размером, но все же причина, скорее, в нежелании или неумении сочетать две фотографии на одном развороте. Сложность задачи возрастает многократно, если фотографий этих три или четыре.

Следующий тип издания — это тематический фотоальбом, посвященный какому-нибудь городу, стране и так далее. Здесь необходимы пусть скучные, но обязательные снимки достопримечательностей, текстовые вставки, карты и прочее. Альбом можно разделить на главы: дети, учеба, здравоохранение, культура, и всякое другое. Много однотипных и обычно слабых снимков, собранные вместе, — это самое удручающее зрелище.

Следует оговориться, многие книги выдают себе за фотоальбомы, но таковыми не являются. Например, это книги Брессона об Америке, Индии, Мексике, Франции или России. В них нет обязательной информации, описательности, это, скорее, путевые заметки, отрывки, но не полная картина.

Портфолио представляет собой коллекцию снимков фотографа, не имеющую тематического единства. Обычно это порядка десятка снимков на отдельных листах в папке, то есть определенного порядка вообще не предусмотрено.

Встречается еще один тип — фотороман. Это безнадежная попытка при помощи фотографии рассказать какую-либо историю, происходящую в реальном времени, то есть сделать из фотографий кино (или же комикс для неумеющих читать).

И, наконец, самое интересное для нас — фотокнига. Это цельное произведение со своей драматургией и поэтикой.

Основа выразительности фотокниги — это, безусловно, разворот.

Чаще всего два снимка на развороте просто убивают друг друга. Фотографии начинают спорить, вступают в неизбежный конфликт на всех уровнях. Ведь это не просто две отдельные фотографии сами по себе, а композиция из двух фотографий. Причем, композиция симметричная, поэтому, прежде всего, необходимо добиться зрительного равновесия левой и правой половины: тональность, цвет, размер, формат и прочее. Но это относительно простая задача. Дальше возникают более сложные: согласовать фотографии по движению, ритму, активным линиям, масштабу фигур, и так далее, и тому подобное. А смысл, мы забыли про смысл!

Но иногда все же бывают счастливые совпадения. Два снимка сцепляются как магниты, держатся друг за друга и продолжаются один в другом. При этом каждый из них получает новое звучание, поворачивается своей неожиданной стороной, а смысл такого сочетания может превосходить все ожидания.

Говорят, пары рождаются на небесах. Чрезвычайно трудно подобрать такие два снимка, чтобы они, как в русской сказке, любили друг друга всю свою жизнь и умерли в один день. Зато в этом случае один плюс один равняется вовсе не двум, а трем, пяти или десяти. Здесь своя арифметика.

Очень сильно связываются при перелистывании правые страницы, как бы нанизываются одна на другую. Это движение от начала к концу книги. Связь левых страниц менее сильная, они уходят к началу, в прошлое.

Сильный акцент получают в момент переворачивания страницы левая часть предыдущего и правая последующего разворотов.

Помимо этого, конечно, изображение на восьмой странице может «вспомнить» страницу вторую или четвертую.

Весь материал приходит в движение с его повторами, развитием темы, кульминациями, пронизывается огромным количеством ритмических связей, ходов и ассоциаций. В результате чего возникает единый организм — Фотокнига.

Самая известная фотокнига, наверное, это «Род человеческий» Э. Стейхена. Кроме того: «Человек и машина» А. Картье-Брессона, «Американцы» Р. Франка и некоторые другие.

Вот два разворота из книги Э. Стейхена. Скажите, пожалуйста, виден ли здесь блеск ума редактора или дизайнера, находите вы в этих примерах глубокое и оригинальное содержание?

Еще два разворота. Что-то мелькает, но это совсем не тот блеск, который ослепляет.

Развороты из книги «Человек и машина». Скажите теперь, как понимать первый? А как вам «оригинальная» идея второго?

А что означает этот опус из книги Магнума «Париж»? Ничего не означает? Но для чего тогда два снимка встречаются на развороте, если не для того, чтобы родить что-то осмысленное?

Но ругать других легко и приятно. Неприятно, когда эти другие говорят тебе: «сделай сам, сделай лучше!». Что ж, выхода нет, приходится делать…

Некоторое время я работал в качестве редактора с книгой С. Максимишина о России. Я понимаю, что тот вариант, который я предложил, был, наверное, слишком оригинален. Но делать стандартный фотоальбом «как все» мне было невыносимо скучно.

А предложил я фотокнигу на основе ассоциативного монтажа. Это значит: не нужно сортировать снимки по темам: вот беспризорные, вот Чечня, а вот жизнь богатых. Наоборот, можно монтировать две совершенно несовместимые по сюжету фотографии и пытаться находить в их сочетании глубокий смысл. По-прежнему форма, то есть изобразительные связи были для меня главными. Энергия этих связей должна заставить зрителя искать и находить другие — смысловые. Не буквальные «причина и следствие» или «сначала и потом», а более тонкие. И тем интересные!

Работать с фотографиями Максимишина было для меня большой удачей, они предоставляли мне огромное количество сюжетов из самых разных сторон жизни. Тем более что для своих целей я мог использовать не только наиболее выдающиеся фотографии, но и снимки второго ряда. Этим фотокнига и отличается от монографии, важны не фотографии сами по себе, а их сочетание, те мысли, то содержание, которое возникает при таком сопоставлении или противопоставлении. Монтаж — это определенно шаг в сторону литературы, в этом его специфика. Мы часто говорим «литературщина» в отрицательном смысле, когда фотограф какими-то деталями, вывесками на улице, включением в кадр рекламы или плаката действует слишком прямолинейно. То есть выходит за рамки чистой фотографии с ее загадочностью и недосказанностью. И монтаж двух или нескольких снимков, конечно, может быть очевидным и банальным, например, последовательность кадров во времени. Но тот же монтаж может стать необычайно глубоким и содержательным. Такое сочинение, безусловно, не равно по возможностям рассказу, это всего лишь короткая фраза или часть фразы, иногда афоризм. В поэзии наиболее близкая форма -- это японское хокку. Остается заметить, что внутрикадровый монтаж, то есть включение в кадр определенных деталей решает ту же задачу и является основой для рассказывания.

К сожалению, книга эта не вышла по независящим от меня обстоятельствам. Тем не менее, хочу показать небольшую часть своей работы, как пример ассоциативного монтажа. Это начало книги, которое по моему замыслу представляет собой размышления фотографа о России.

(Фотографии Максимишина нуждаются в подписях, часть из них я привожу).

2006 © Александр Лапин

Что ещё можно сделать:
Обсудить статью на Форуме >>>
Посетить сайт автора >>>